Измеряют вовлеченность как правило раз в год. В результате анкетирования получаем такой «забор»: отношение к непосредственному руководителю, отношение к топ-руководителю, отношения с коллегами, атмосфера в коллективе, баланс «работа – личная жизнь» и другое. Вовлеченность – не фиксированный показатель: нельзя рассчитывать на то, что результат по каждому аспекту может только расти. В одних аспектах компания может сильно прибавить, в других – меньше, в некоторых может наблюдаться проседание. Вячеслав Кирин, бизнес-тренер, фасилитатор, лидер практики «Деловые игры»
В компаниях, где не ведется работа с вовлеченностью, часто думают, что повышение вовлеченности – это всего лишь стремление сэкономить деньги. Может показаться, что компании таким образом пытаются убедить сотрудников, что им не нужно больше платить. Дело в том, что оплата далеко не все решает. Если у сотрудника высокая зарплата, но токсичный коллектив и отсутствие смысла – счастья ему заработанные деньги не принесут. Он быстро выгорит и будет недоволен, будет чувствовать себя жертвой.
Вовлеченный сотрудник чувствует себя совсем иначе – у него есть ощущение своей значимости, ценности своей жизни. Я считаю, что это стоит тех денег, которых ему может не доплатили вместо проведенной работы над повышением его вовлеченности. Несчастные люди чаще болеют, им нужно больше средств на восстановление и поиск смысла. Вовлеченность – это работа с внутренними состояниями человека. Я считаю, что повышение вовлеченности – благородная и очень важная работа, несмотря на то, что многие поначалу и недооценивают ее значения.
Практика показывает: даже те, кто относился к вопросу вовлеченности скептически, по прошествии нескольких лет признаются, что не хотели бы вернуться в прежнюю ситуацию, даже если бы им повысили зарплату. Вячеслав Кирин, бизнес-тренер, фасилитатор, лидер практики «Деловые игры»